Правда крепнет в борьбе
… Крайнюков в эту ночь не спал. Он еще раз проигрывал в голове предложенный товарищами план побега.
Часть тюремного двора выходила на широкий, заброшенный пустырь. Днем он хорошо просматривался, а ночью можно было незаметно подкрасться к стене и приготовить себе все необходимое для побега.
Побег должен был произойти сегодня во время утренней прогулки заключенных. Сигнал — пьяный извозчик, его должен разыграть один из подпольщиков, заводит скандал у тюремных ворот, отвлекая охрану. В это время товарищ, затаившийся у стены с ночи, перекидывает через стену веревочную лестницу.
Крайнюков взглянул на розовеющее за небольшим оконцем небо. По его расчетам было около 5 часов, значит, столько же времени осталось до побега.
Некоторое время Крайнюков пытался заставить себя уснуть, чтобы утром выглядеть свежим, собранным. Он поворочался, закрыл глаза. Но мысли навязчиво крутились вокруг последнего разговора со следователем.
«Странный он, однако, тип, – подумал Крайнюков о нем, – вроде о всем печется он, Отечество вспоминает, а на деле больше всего собой занят: все равно на кого облокотиться, лишь бы в этой жизни наверху удержаться».
Крайнюкову вспомнились в связи с этим слова отца: «На земле надо крепко стоять», – поручал он Ивана во время перекура в кузнице. – «В ней наши корни. И чем глубже они, тем паче никакой сорняк не забьет!».
В седьмом часу, когда утомившийся от бессонной ночи Крайнюков начал дремать, загремел засов на двери камеры и бесцветный, брошенный словно в пустоту, голос надзирателя объявил:
– Прошу следовать за мной.
Допрос прошел при полном молчании задержанного. Крайнюков не спорил, не оправдывался, и это молчание все больше злило полковника, который уже час назад предвкушал свою победу.
Полковник дышал с хрипом, тяжело. Ударил задержанного по лицу, затем второй раз, третий… Он очень быстро перешагнул ту черту, когда кончается продуманное истязание и начинается жестокое избиение. От своего бессилия полковник еще больше остервенел.
Самое страшное, чего боялся Крайнюков, это потерять сознание. Тогда насмарку шел весь риск его товарищей, на неопределенное время, если не насовсем, откладывался его побег.
Спружинив свое сильное тело, Крайнюков пытался смягчить удары, особенно в голову, но этого было трудно сделать со связанными за спиной руками. И все же один из ударов его потряс. Острая боль растеклась по телу, и он отчаянными усилиями пытался ухватиться обрывающейся нитью сознания за что-нибудь прочное, постоянное в этой замкнутой серыми стенами узкой комнате…
Ю. ПАВЛОВ.
(Продолжение следует).
